- Дмитрий!

При звуке своего имени я мгновенно обернулся, стрельнув взглядом в сторону стража, появившегося в темноте. Да о чем он вообще думает? Все находящиеся здесь сегодня вечером знали, насколько необходимой была секретность. Тот факт, что он был молод и попросту взволнован из-за своего первого большого поручения, в этой ситуации значения не имел. У нас не было права на ошибку, не сейчас, когда впервые за весь год мы немного продвинулись в своем деле. Осознав свою ошибку, страж выразил извинение, но его явно было недостаточно.

- Простите. – Он понизил голос до театрального шепота и постучал пальцем по своему уху. – Гарнитура не работает. Мы проверили дом, но их уже не было. Должно быть, их предупредили, возможно, на улице шпионы. – Азарт возвращался, и молодой страж – Лоуренс – говорил все быстрее. – Я думал об этом. С ними, скорее всего, работает целая сеть людей. В этом есть смысл, не правда ли? Как еще они могли бы так долго скрываться от нас? Никто не знает, насколько глубоко уходят корни заговора! Сегодня мы можем встретиться с целой армией!

Я ничего не ответил и ничем не показал то, что обдумываю его слова. Было загадкой, как паре юных девушек удавалось скрываться в течение двух лет, особенно если принять во внимание тот факт, что одна из них была привилегированной моройской принцессой, а другая – преступницей-дампирской со столь длинным списком дисциплинарных нарушений, что его можно было считать рекордом академии. Когда я присоединился к преподавательскому составу Академии Святого Владимира в прошлом году и узнал о случае с принцессой, я честно был удивлен тем, что девушки до сих пор не попались. Союз с другими может объяснить то, как им удавалось прятаться все это время… и все же, в процессе сбора данных у нас не появилось ни малейшего намека на хотя бы одного сообщника, не говоря уже о «целой сети» или «армии».

Мое молчание нервировало Лоуренса; он больше не улыбался.

- Сейчас это не имеет значения, - сказал я ему. – Нет никакого смысла делать выводы, когда…

- Дмитрий? – в наушниках затрещало, раздался женский голос. – Мы нашли их. Они приближаются к пересечению Браун и Будро, с севера.

Не сказав ни слова Лоуренсу, я повернулся и направился в сторону указанных улиц. Я слышал, как он за мной бежит, но его шаг был короче, и он просто не мог за мной угнаться. Я пытался успокоиться, поскольку сердце забилось быстрее, но это было трудно. Это было оно. Это было оно. Мы наконец-то могли ее заполучить: Василису Драгомир, пропавшую принцессу, последнюю в своем роду. И хотя я понимал, что вся работа стражей почетна – включая инструктаж будущих стражей, – в Академии часть меня желала чего-то большего. Когда я узнал о принцессе Драгомир и о том, как она убежала из школы, я задался целью найти ее, в противовес тем, кто говорил, что это безысходная ситуация.

А я? Я не верю в безысходность.

Переулок приближался, и я замедлил шаг, позволяя Лоуренсу нагнать меня. Быстрый осмотр местности обозначил темные фигуры других стражей, скрывавшихся в тени и за объектами. Это было место, выбранное ими для перехвата. Я быстро сошел с дороги и скрылся в тени дерева, кивком призывая Лорена сделать то же самое. Нам не пришлось долго ждать. Выглянув из-за дерева, я увидел две женские фигуры; одна едва не тащила вторую за собой. Вначале я предполагал, что это более сильная дампирша помогает принцессе, однако, когда они подошли ближе, разница в росте и формах показала, что все было с точностью до наоборот.

У меня не было времени для того, чтобы обдумать эту странность. Когда они оказались на расстоянии шести шагов от меня, я тут же вышел из-за дерева и заблокировал им путь. Они остановились, и слабая дампирская девушка внезапно переместилась. Она грубо схватила принцессу за руку и дернула назад; теперь тело дампирки служило щитом, закрывающим принцессу от меня. Нас окружили другие стражи; они принимали оборонительные позиции, но без моей команды не решались атаковать. Дампирская девушка окинула их быстрым взглядом темных глаз, однако после все ее внимание было сфокусировано непосредственно на мне.

Я не знал, чего от нее ожидать, было возможно и то, что она попытается убежать или, наоборот, будет умолять дать ей свободу. Вместо этого она встала в еще более оборонительную позицию перед принцессой и заговорила голосом, который более походил на рычание:

- Оставь ее в покое. Не прикасайся к ней!

Девушка вела себя более чем вызывающе, словно это я находился в невыгодном положении. В такие моменты я был рад, что мои опытные инструкторы в России научили меня скрывать свои чувства – потому что я был удивлен. Поражен. И, оценивая эту дампирскую девушку, я вдруг с полной ясностью осознал, почему они так долго от нас ускользали. Сеть сообщников? Армия? Лоуренс был дураком. Принцесса не нуждалась в сети или армии, не тогда, когда у нее была такая защитница.

Роза Хэзевей.

От нее исходили азарт и энергия, их почти можно было потрогать руками. Когда она смотрела на меня, подзадоривая сделать движение, напряжение наполняло каждую частичку ее тела. Она излучала ярость, неожиданную для меня – и, насколько я понял, скорее всего, неожиданную для других, поскольку они не могли видеть прошлое, скрывающееся за записями ее нарушений. Но было в ее глазах что-то такое, что говорило: она не шутит, она умрет тысячу раз, прежде чем позволит кому-либо причинить боль принцессе за ее спиной. Она напоминала мне загнанную в угол дикую кошку, с гладкой шерсткой, красивую – но вполне способную оцарапать тебе лицо, если ты ее спровоцируешь.

И да, даже при плохом освещении, я видел то, что она была прекрасна – смертельно прекрасна, - и это тоже поразило меня. Ее фотографии не отдавали ей должное. Длинные, темные волосы обрамляли лицо, излучающее жесткую красоту, о которую мужчина легко мог разбить сердце. Ее глаза, пусть и пылающие ненавистью ко мне, по-прежнему соблазняли – что лишь добавляло ей опасности. Она могла быть безоружной, но Роза Хэзевей владела многими боевыми средствами.
Я не хотел бороться с ней, а потому в умиротворяющем жесте вытянул руку, делая шаг вперед.

- Я не собираюсь…

И она атаковала.

Я предполагал это и не был так удивлен действием как таковым, как тем, что она вообще попыталась сделать это несмотря на наше преимущество. Должен ли был я быть удивлен? Вероятно, нет. Как я и подметил, было ясно, что Роуз готова сделать все и бороться с кем бы то ни было, лишь бы защитить свою подругу. Я был восхищен этим фактом – очень восхищен, - но это не остановило меня от попытки заблокировать ее. Принцесса по-прежнему была моей целью на этот день. И пусть Роза выказывала открытое пренебрежение, ее атака была неуклюжей, и ее было легко отклонить. Она долгое время не посещала плановые занятия. Девушка начала падать, и я вспомнил, как она спотыкалась во время ходьбы ранее. Инстинктивно я протянул руку и поймал ее прежде, чем она упала на землю, удерживая ее на ногах. Ее великолепные длинные волосы упали на сторону, открыв две кровавые раны на ее шее. Ее один сюрприз – однако он объяснял ее усталость и бледный цвет лица. Видимо, ее преданность принцессе шла сразу за желанием защитить. Заметив мой испытующий взгляд, Роза перекинула часть спутанных волос вперед, прикрывая шею.

Несмотря на безнадежность ситуации, ее гибкое тело приготовилось к еще одной атаке. Я напрягся в ответ, хотя и не желал видеть эту храбрую, красивую и дикую девочку своим врагом. Я хотел ее в качестве… кого? Я не был уверен. Явно кого-то большего, чем драчуньи на Портленд-стрит. Слишком сильным был потенциал. Эта девушка могла бы стать непреодолимой, если развить ее таланты. Я хотел помочь ей.

Но я буду бороться с ней, если придется.

Внезапно принцесса Василиса схватила подругу за руку.

– Роза. Не надо.

На какой-то момент все мы словно застыли. Затем, медленно, но верно из тела Розы стала уходить враждебность и напряженность. Ну, не вся враждебность. В глазах по-прежнему сиял опасный блеск, что держало меня на страже. Язык ее тела говорил, что, хотя она и не совсем признала свое поражение, она согласилась на перемирие – до тех пор, пока я не дам ей повода для тревоги.

Я и не планировал. «А еще я не планирую когда-либо снова недооценивать тебя, дикая девочка, - подумал я, моментально встречаясь с ней взглядом. – И я прослежу за тем, чтобы никто больше не недооценивал тебя».

Удовлетворенный тем, что она утихомирилась – хотя бы на некоторое время, - я отвел взгляд от ее темных глаз и сфокусировался на принцессе. В конце концов, беглая или нет, Василиса Драгомир была последней из королевского рода, и протокол должен был быть соблюден. Я поклонился перед ней.

- Меня зовут Дмитрий Беликов. Я здесь, чтобы доставить вас обратно в Академию Святого Владимира, принцесса.