Ослепительно-белыйсвет вспыхнул посреди белокаменной площади. Огромное здание, напоминавшее Парфенон, тот что в Акрополе, возвышалось над любым существом, оказавшимся здесь, подавляя своим величием. Это было место правосудия над душами. Здесь решалось, куда они попадут: в рай, или в ад. Это было нечто вроде временного пристанища для только что умерших душ. Считалось, что это место священно, и на идеально мощённые белокаменные дорожки не должно ступить зло.
Что ж, Дебора не считала себя злом в своём истинном обличье, а сейчас, в образе хрупкого белокурого ангела, с белыми крыльями за спиной, чувствовала себя чуть ли не святой.
Сидя на коленях,и опустив голову к полу, она, тем не менее, чувствовала, что вокруг неё собирается толпа ждущих правосудия душ. И от этого ей становилось немного не по себе.
– Что здесь происходит?
Ох, этот голос она узнает из тысячи. Именно из-за него она согласилась на всю эту авантюру. А теперь ей предстояло сыграть отведённую ей в этом спектакле главную роль.
Она подняла голубые влажные глаза на стоящий перед ней идеал мужчины. Ну что тут можно сказать, её всегда тянуло на блондинов. А если это ещё синеглазый блондин с внешностью разбивателя женских сердец, то не стоит и удивляться, что она положила на него глаз. Даже два.
– Синтия? –потрясённо выдохнул Михаил.
Она подавила желание улыбнуться. Занавес поднимается, спектакль начался.

***

Одинокая слезинка выскользнула из уголка глаза и скатилась по щеке. Я снова опустила голову, позволяя волнам раскаяния заполнить окружающее меня пространство.
– Разойдитесь все. Синтия?
Архангел присел на корточки рядом со мной, и нежно приподнял пальцами подбородок, заглядывая в глаза.
– Я раскаиваюсь.
Как только ангел решается на падение, это сразу же становится известно всем. В райские чертоги я прибыла в образе Синтии – воспитанницы Михаила, совершившей грехопадение. Теперь она стала преступницей, отступившей от воли Божьей, и прибыть в место, полное белокрылыми, было чистым безумием, если бы не одно но… Два сказанных мною слова перечеркнули всё сделанное ею.
Сокрушительная улыбка скользнула по его губам. У меня даже дыхание сбилось, настолько захватывающим было зрелище. Разве может кто-то быт настолько мужественно-красивым? Я тут же мысленно отвесила себе подзатыльник, нельзя раскрываться!
– Ты не представляешь, насколько я счастлив слышать это.
Он поставил меня на ноги и притянул в свои объятия, укрыв нас крыльями. Должна признаться, это было чертовски приятно. Я чувствовала себя такой защищённой и умиротворённой, прижимаясь к его мускулистой груди. К этому даже можно привыкнуть.
Появилось чувство, будто нас засосало в воронку, возвещая о перемещении. Я даже догадываюсь куда. Гора Катарсис. Переводится как «очищение». По правилам, все падшие, раскаявшиеся в своём падении, должны провести на этой горе определённое количество времени, постепенно очищаясь.
Уж и не знаю,каким образом происходит это очищение, но пейзаж здесь просто великолепен, особенно закат. Мы стояли на самой верхушке, а под нами проплывали облака, окрашиваясь в красные, оранжевые, фиолетовые, розовые цвета от лучей заходящего солнца. Это было настолько красиво, что я даже выпала из реальности, забыв кто я, с кем, и зачем вообще здесь нахожусь.
– Когда живёшь так долго, как мы, забываешь о красоте каждого дня, – вывел меня из задумчивости голос Михаила.
– Ты даже не представляешь, насколько долго, – вполголоса сказала я, отходя от самого края пропасти, куда нас перенёс Михаил. – Зачем мы здесь?
Михаил, нахмурившись,посмотрел на меня, и я тут же пожалела о заданном мною вопросе. А то я не знаю, зачем на гору «очищения» приводят падших ангелов. Я не знаю одного, что с ними здесь делают, и мне ой как хочется узнать.
– Неужели ты забыла все мои учения, Синтия? Тьма настолько поглотила тебя?
Я мысленно фыркнула. Вряд ли тьма лишает остатка мозгов, и Синтия не исключение, просто я слишком торопилась, чтобы посмотреть каждый день из её очень длинной жизни. Да, если честно, не хотелось засорять голову всякими нравоучениями, мне и моих знаний вполне хватает, а более углублённое священное учение и даром не нужно.
Я невинно похлопала ресницами.
– Нет, а что?
– На горе Катарсис тебя ждёт несколько испытаний, после прохождения которых твоя утраченная благодать засияет в полной силе.
Вот ещё, я сюда не за испытаниями пришла, а за чем-то более ценным. И все обитатели небес скоро узнают, что это за драгоценность, когда будет уже слишком поздно. Не то чтобы я питала особую неприязнь к архангелам, а к ангелам тем более. Нет. Я здесь по совершенно другой причине, а заказ Люцифера лишь один из пунктиков в составленном мною плане.
На гору опустились сумерки. За моей спиной, у кромки леса, послышался протяжный вой.
– Волки? – в моём голосе прозвучало скорее любопытство, чем страх.
– Твоё первое испытание, – произнёс архангел, и растворился в воздухе, оставив меня на съедение волкам.