13:46 Я вернулась! | |
Из блога Лорел Гамильтон 3 августа Неделю назад я попала в больницу. Я подхватила вирус, всего то желудочный вирус. Все мы сталкивались с ним, и не раз, но так плохо мне никогда не было. Около двух недель меня тошнило, и почти целую неделю у меня в желудке не задерживалось ничего, даже вода. Теперь я понимаю, почему ученые думают, что именно обезвоживание убило большинство пострадавших от эпидемий гриппа в начале 20 века, когда еще не было такого понятия как внутривенное вливание, которое поставляло пациентам необходимую жидкость. Я никогда в жизни не была так рада капельнице. Сейчас я чувствую себя намного лучше, хотя у меня все еще сильная слабость. Доктор предупредил что к прежнему уровню активности надо возвращаться постепенно. Чего он не сказал, так это того, что я буду чувствовать себя такой слабой и буду так быстро уставать, и что особого выбора у меня и не будет. Но с каждым днем мне чуточку лучше, и вот она я. Забавная вещь произошла во время моей болезни, которая вроде как вынесла всю психическую муть из головы. Увидеть себя со стороны, как обычно говорят. Я нашла цитату, в которой много говорилось о том, что я узнала и чем я все еще наслаждаюсь. «Это обычный день, но позволь мне понять какое ты сокровище. Позволь мне учиться у тебя, любить тебя, благословить тебе перед отъездом. Позволь мне не упустить тебя в поисках редкого, идеального «завтра». Позволь мне обнять тебя пока могу, ведь эта возможность может уйти. В один прекрасный день я вонжу ногти в землю, или спрячу лицо в подушку, или вытянусь, подниму руки к небу и больше всего на свете захочу чтобы ты вернулся.» - Мэри Джейн Айрон. Можно было бы подумать что я научилась этому сейчас, но нет. Думаю что осознала это со смертью матери, когда мне было всего шесть, но, возможно, вместе с этим «уроком» пришло слишком много боли, так что я научилась и другим вещам. Кое что помогло мне ценить то, что я имела, рисковать, ставить цели и ВЫПОЛНЯТЬ ЗАДУМАННОЕ! Но оно не научило меня лежать в темноте, прислушиваться к дыханию мужа, прижиматься к мягкому, теплому телу и благодарить судьбу за то, что я не пострадала. В больнице мне дали морфин от боли, а я раньше никогда не принимала морфин — теплота струилась по моим венам, странное чувство, как будто я могла почувствовать каждую клеточку тела, а потом впервые за несколько дней боль утихла. Благодаря лекарствам я смогла заснуть и это было замечательно. Смерть не научила меня ценить рабочие будни в офисе, а жизнь научила. Теперь мне больше, чем раньше, нравится вид из окна моего офиса, я больше не жалею, что за окном нет озера или океана, хотя это и было моей мечтой. Я рада что за окном у меня высятся зеленые деревья. И я теперь не тоскую о том, что у меня нет далматинца или английского сеттера, потому что я не могу предоставить им должный уровень физической нагрузки. Но я в восторге от шелковистого меха двух наших японских хинов и успокаивающего храпа нашего мопса. Я поняла что мечта о далматинце, появившаяся у меня в 12 лет после прочтения книги Додди Смит «Сто и один далматинец», на самом деле было желанием быть другим человеком. Я работала слишком долго и слишком усердно чтобы стать той, кто я сейчас. Я хожу в тренажерный зал, но никогда не смогу бегать на марафонах, и это меня устраивает. Думаю, какая то малюсенькая часть меня все еще хочет быть высокой блондинкой, грациозной как лань, но я низенькая, темненькая и... и что? И определенно не лань. «смеюсь» Зебра? Что-то по-крепче... лошадь? Пони? В старом водевильском стиле я бы определенно была пони, а высокие длинноногие девушки были бы стройными кобылками. Когда я была маленькой девочкой, то хотела быть высокой, длинноногой блондинкой, с отличной фигурой, или этнической темненькой красоткой, кем угодно, только бы не моего северо-европейского происхождения. Что-то во мне до сих пор стремиться к той высокой подтянутой девушке, которой я никогда не стану. Я посещаю спортзал, но это совсем не мое. Я никогда не смогу взмахнуть рукой и легко поймать мяч и кинуть его без усилий, словно машинально, но тогда такие девушки не особо читали. И они определенно не писали. Я не говорю что спортсмены не могут быть писателями, но думаю что я сделала свой выбор, стала другой, нацелилась не наружу, а вовнутрь, ведь в конце концов все писатели нацелены вовнутрь. Реальный мир воздействует на нас, Господь тому свидетель, но пишем мы о той реальности что у нас в голове, в наших сердцах, в наших душах, этим мы и отличаемся. За последние несколько лет я научилась жить в согласии со своим телом, обратилась к здоровому образу жизни и смирилась с тем, что мне придется работать чуть усерднее над тем, что у некоторых в спортзале получается в два счета. Но все в порядке, они меня спрашивают, «Как вы можете написать целую книгу?», а я их спрашиваю «Как вы можете пробежать столько километров? Как вы можете поднять столько килограмм?». Думаю, мы всегда будем удивляться как у людей получается то или иное, и задаемся вопросом, а что было бы, если бы на их месте оказались мы. Это нормально интересоваться такими вещами, даже мечтать стать другим человеком на денек, что, полагаю, является частью моей работы. Я примеряю на себе жизни других людей, их жизни, что если... что если... Но сегодня я благодарна за то, что есть, потому что то, что есть — замечательно. Я буду стремиться тщательно выучить этот урок, и не забывать что обычное на самом деле совсем необычное. Перевод Sunriel При копирование статьи, обязательно укажите автора перевода и ссылку на наш сайт!!! | |
Просмотров: 1206 | Добавил: БЕЛЛА |